Нередко, немецкие общества ходатайствовали и о выделении государст-
венной помощи непосредственно для проведения самих землеустроительных
работ (оплата помещений для членов землеустроительной комиссии, наем
рабочих, заготовка межевых столбов и т. д.), так как финансовое положение
ряда общин оставляло желать лучшего. Например, в августе 1913 г. такое по-
собие получили поселяне Лесного Карамыша (1,5 тыс. рублей), а также селе-
ний Щербаковка (1 тыс. рублей) и Ягодная Поляна (450 рублей)
См.: ГАСО. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1014 [Журнал заседаний Саратовской губернской землеуст-
роительной комиссии, от 3.8.1913]. Л. 243–243 об.; 247–247 об.
Дённингхаус В.
Революция, реформa и война: немцы Поволжья в период за-
ката Российской империи / Под ред. проф. А. А. Германа. – Са-
ратов.: Изд-во «Наука», 2008. – 248 с.
http://www.rusdeutsch.ru/biblio/files/dening.pdf Так, например, даже среди жителей Лесного Карамыша, селения, рас-
сматривавшегося современниками как зажиточный и процветавший город-
ской центр, имели место «антиправительственные» настроения188. «Мы про-
тестовали против обложения наших кустарных производств, – замечал один из
ее жителей, – но с нами не привыкли церемониться и ходатайства наши остава-
лись гласом вопиющего в пустыне»189. Причем и здесь, основное негодование
было направлено не в адрес центральных, а местных представителей власти,
к которым, в колонии, сложилось весьма критическое отношение. «Да и хло-
потать за нас некому [...], – с сарказмом отмечал один из жителей Лесного Ка-
рамыша в январе 1906 г., – с подчинением нас общему Положению о крестьянах и с
введением института земских начальников всякое указание на наши недостатки и
способ их исцеления рассматривается как смута, крамола, а с такими явлениями у
нас не привыкли шутки шутить [...]. Староста, старшина, земской начальник – все
обличены властью приговаривать в административном порядке безапеляционно под
арест и даже к общественным работам»190.
Нужно заметить, что даже представители волостного, самого низшего
уровня власти, благодаря существенным привилегиям резко выделялись из
основной массы немецких поселян. Так, например, волостное правление Со-
сновской волости, расположенное в селе Усть-Золиха, представляло собой
целое присутствие с усиленным канцелярским штатом: волостной писарь (с
непомерно высоким для сельской местности окладом в 1 200 рублей), три его
помощника, два писца и отдельный делопроизводитель волостного суда, рас-
полагавшийся в собственном, отдельном от волостного правления здании191.
По мнению вышеупомянутого колониста из селения Лесной Карамыш,
не раз занимавшего должность волостного старшины и достаточно хорошо
разбиравшегося в психологии своих соотечественников, ожидать какого-либо
революционного движения в колониях не следовало, исходя из традицион-
ной лояльности немецких поселенцев192.
«Наши колонисты спокойны [...], – замечал бывший старшина, – несмотря на
малоземелье и полную несостоятельность системы управления колониями, здесь
нет ни аграрных беспорядков, ни политических движений. Никакие революционные
идеи не могут у нас привиться. Консерватизм наш дошел до того, что остзейские
бароны хотят навербовать, при помощи наших протестантских пасторов, из ко-
лонистов охранительные стражи от нападений голодных латышей [...]»193.
По его словам, данная покорность судьбе и смирение проявилась даже
тогда, когда «петербургские патриоты, спокойно набивавшие себе карманы народ-
ными деньгами, объявили нас изменниками на случай войны с Германией [...], и у нас
188 Сравни также: Long, James W. From Privileged to Dispossessed. Р. 210.
189 Дитц Я. Путевые заметки // Камышинский вестник (Kaмышин). 1906. 18 янв. № 14. С. 2.
190 Там же; Long, James W. From Privileged to Dispossessed. Р. 26–27.
191 См.: Дитц Я. Путевые заметки // Камышинский вестник (Kaмышин). 1906. 2 февр. №. 27. С. 2.
192 См.: Дитц Я. Депутат Я. Е. Дитц в роли обвиняемого и его объяснение // Приволжская
газета. 1906. 6 июня. № 118. С. 3.
193 Дитц. Я. Путевые заметки // Камышинский вестник (Kaмышин). 1906. 18 янв. № 14. С. 2;
Он же. Депутат Я. Е. Дитц в роли обвиняемого и его объяснение // Приволжская газета.1906.
6 июня. № 118. С. 3; сравни также: Малиновский Л. Немцы в России и на Алтае. С. 83–84.
40
не только отобрали земли, отведенные нам правительством для переселения, но и
лишили права приобретать таковые при содействии Крестьянского банка [...]»194.
Зачастую, деятельность русских учителей в немецких селениях расцени-
валась ее жителями и как разрушение старинных национальных обычаев и
традиций. Реформа церковно-приходских школ угрожала подорвать и спо-
собность колонистов сохранить и передать свой диалект своим детям, так как
чем больше русифицировались и становились более «мирскими» школы, тем
менее эффективно они функционировали как носители этничности поволж-
ских немцев. Чем больше «русифицированного и мирского обучения» получали
колонисты, тем больше была вероятность, что молодежь покинет свои селе-
ния, потому что людям с образованием было достаточно сложно найти под-
ходящую для себя деятельность в местах проживания немецкоговорящего
населения248.
Подобные аргументы разделяли многие немцы-колонисты. По словам
одного из жителей селения Лесной Карамыш, не только крупного центра, но
и весьма развитого в культурном отношении поселения, проблема «отцов и
детей» являлась весьма актуальной: «Школы наши в жалком состоянии, и общая
масса грубеет в невежестве. Лучшие люди, с образованием бегут от нас, им здесь
делать нечего, да и жить опасно [...]. Многие наши промышленники и торговцы,
желая удержать в колониях своих детей, даже искусственно задерживают образова-
ние их и доводят их лишь до 4–5 класса реального училища, и эти-то недоучки, в
большинстве случаев, и представляют местную интеллигенцию [...]»249.
Дитц Я. Путевые заметки // Камышинский вестник (Kaмышин). 1906. 18 янв. № 14. С. 2.
Особенно широко проводилась агитация крестьян за постройку на отру-
бах домовладений огнеупорного типа. С этой целью, губернские власти воз-
водили специальные – показательные здания непосредственно в самих селе-
ниях. Не были обойдены вниманием и немецкие поселяне. Так, например,
летом 1914 г., в селении Лесной Карамыш (Сосновская волость) с целью аги-
тации хуторного хозяйства была организована крупная сельскохозяйственная
выставка, также с возведением показательного (огнеупорного) здания562.
Причем, данная агитация не была «голословной», а подкреплялась государст-
венной финансовой помощью, напрямую зависимой от материала постройки
домовладений.
См.: ГАСО. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1512 [Журнал заседаний Саратовской губернской землеуст-
роительной комиссии, от 22.8.1914]. Л. 486–486 об.